В произведении
«Недовольство культурой» Зигмунд Фрейд делает интересное примечание: «Возможность
перемещения значительной части либидонозных компонентов – нарциссических,
агрессивных и собственно эротических – в трудовую сферу и связанные с нею
человеческие отношения придает этой деятельности ценность, каковая не уступает
ее необходимости для поддержания и оправдания своего существования в обществе. Когда она свободно выбрана, профессиональная
деятельность приносит особого рода удовлетворение: с помощью сублимации становятся полезными склонности, доминирующие
или конституционально усиленные влечения. И тем не менее труд как путь к счастью мало ценится людьми. Они не прибегают к
нему так охотно, как к другим возможностям удовлетворения. Подавляющее большинство людей работают только под давлением нужды, и
самые тяжкие социальные проблемы проистекают из этой природной неприязни
людей к труду» (курсив и подчеркивание наши – И.И.). Представляется
необходимым разобрать этот текст. Итак, прежде всего оценка труда в этом тексте
зависит от психологических характеристик отношения человека к нему: «профессиональная
деятельность свободно выбирается», «удовлетворение», «мало ценится людьми»,
«работают под давлением нужды», «природная неприязнь к труду». В этом аспекте
мысль Фрейда совпадают с мыслями Адама Смита, Иеремии Бентама и др. об
отвращении к труду. Однако, если в проектах классических политэкономов от отупения
и отвращения должно было спасать государство через учреждение школ (а для
радикальных мыслителей – уничтожение частной собственности), то Фрейд
предлагает перенос экономической и политической проблемы в поле психологии и
советует перенести «либидинозные компоненты» в трудовую сферу. Таким образом,
для психологической интерпретации проблем трудовой деятельности Фрейд
предлагает такую же психологическую интерпретацию их решения. Это превращение
интерпретаций и, соответственно, сопутствующих этим интерпретациям техник
заслуживает внимательного разбора и может послужить критическому отношению к
психологическому дискурсу.
Рассмотрим контекст
высказывания Фрейда о труде. Дело в том, что американские психиатры после
первой мировой войны считали, что солдаты могут быть травмированы ощущением
страха и ужасами войны, также и рабочие подвергаются таким же рискам со стороны
тэйлористской дисциплины и монотонного труда. Отсюда, например, Элтон Мэйо
делал вывод, что необходимо подключить психологию не только к военным и
душевнобольным, но и к труду, школе и пр. В Хоторнских экспериментах на заводах
Чикаго, проводившихся под его эгидой, были выкристаллизованы элементы «ментальной
гигиены», в последующие годы, ставшие одной из основных стратегий американского
государства (а также во Франции, Британии) в области трудовых отношений.
Положения этой программы можно охарактеризовать следующим образом: 1)
рассмотрение индивидуального отношения к труду, соотнесение потребностей труда
и мотивациями, страхами и пр. рабочего; 2) фиксация неформальных отношений
между рабочими, персоналом, менеджментом и его отношения к ментальному здоровью
рабочих; 3) рабочий является не просто производительным механизмом, но
человеком с личностными, семейными отношениями. Таким образом, благодаря
психологическому знанию открылась новая область отношений для просчитывания,
преобразования, познания, вторжения, изменения. Стало ясно, что увеличение
производительности труда возможно посредством улучшения отношений между
участниками трудовых отношений, а также вне-трудовых, социальных отношений [управление
настоящим; pp.
30, 33, 46]. Важно отметить, что психология выступает именно как инструмент
преобразования человека, социальных отношений, создания здоровой атмосферы в
труде посредством управление собой и другими благодаря авторитету науки.
Роберт де Боард в книге
«Психоанализ организаций», подводя итог психоаналитическим теориям,
направленным на решение проблем групп и организаций утверждает, что: «Каждый человек развивает техники для защиты себя от
чувства страха. Психоаналитический подход подчеркивает центральную роль
защитных техник во всем спектре поведения, поскольку они являются первыми
причинами личной неэффективности…Чем больше страх человек чувствует, тем
вероятнее он автоматически обратиться к … защитным техникам… Это деятельность
потребует энергии, которой не хватит для производительного труда» [де Боард; p. 142-143 – перевод наш – И.И.]. Это ключевой момент.
Мысли Фрейда о труде как пути к счастью возымели большую практическую
значимость в деятельности Тавистоксого института человеческих отношений, в
котором разрабатывались теории групп Уилфреда Биона, теория общих систем и пр.
Отсюда становится понятным утверждение Николаза Роуза, что психология это «не
корпус абстрактных теорий и объяснений, но «интеллектуальная технология»,
призванная сделать видимым и познаваемым определенные особенности личности, его
поведения и отношений с друг другом» [Rose, p. 11-12 – перевод наш – И.И.]. Как и все появившиеся
психологии, психоанализ объединяет с ними наличие общего духа управленчества.
Управленчеством (gouvernementalite) Мишель
Фуко называл «все те многообразные программы, предложения, и политики,
пытающиеся изменить поведение индивидуумов – не просто контролировать,
подчинять, дисциплинировать, нормализовать, или реформировать их, но также и
сделать их более умными, мудрыми, счастливыми, здоровыми, производительными,
способными, предприимчивыми, удовлетворенными…» [Rose, p. 13 – перевод
наш – И.И.]. Психоанализ создает, открывает, конструирует свой объект – область
влечений, бессознательного и пр. и направляет на него определенные техники
вмешательства, изменения человека, чтобы последний смог жить со своей болезнью,
чтобы он понял причины своей ненормальности. У психоанализа есть свой
собственный язык, теория, технология и процедура производства истины,
функционирующая именем науки и авторитета психоаналитика.
Если Фрейд пишет о
полезных склонностях, то де Боард непосредственно указывает на необходимость
производительности индивида. Эти мысли становятся понятными ввиду учета
контекста, в котором появляется такая необходимость. Все начинается с ответа на
локальные события (неврозы, война, деградация, бунты, снижение
производительности), а затем ввиду эффективности становится некоторой нормой.
Именно в ответ на такие «сбои» общества «дисциплинарной власти» и возникает
психология, а значит, и психоанализ. Таким образом, формируется то, что Роуз
называет «психологизацией», то есть превращение любой социальной проблемы в
психологическую проблему, в создание особого, психологического «я», посредством
которого мыслит себя современный человек. Однако в ту же очередь, психологизация
служит смещению границ между экономической эффективностью, борьбой за прибылью
и внутренним миром человеком, личной жизнью. Любые отношения производятся как
психологические отношения, а значит, открываются бесконечные возможности власти
работать через человеческую свободу, не мешая ее автономности. Главный вопрос
либерализма о том, «как управлять свободными индивидуумами таким образом, чтобы
они осуществляли свою свободу подходящим образом» [Rose, p. 30], находит свое разрешение в
психологии.
Психология открывает
внутренний мир человека, его психику, поведение для калькуляции, просчитывания
индивидуальных особенностей, вписывания и описывания в определенных понятийных
рамках, а также тестирования и приведения к максимальной
продуктивности-свободе-счастью человека. Само слово «человек» познается и
практикуется как реальность именно благодаря психологии.
Джеймс Уотсон
проницательно определял назначение психологии в приспособлении индивида к
развитию общества. Психология, по его мысли, занимает верховную власть
авторитета управления людьми, управления обществом. Отсюда понятно, что
проблематизация самой возможности такого или иного общества не входит в задачи
психологии, в том числе и психоанализа.
Необходимо признать,
что наряду с Карлом Марксом, Фридрихом Ницще, Фрейд усомнился в целостности и
неприкосновенности сознания, его рационалистической непоколебимости. В этом,
безусловно, его философичность. Однако, указывая на рефлективность сознания
недостаточно вывести из этого психологические выводы, утвердить новую «природу
человеку», новую «нормальность». Философия всегда вдвойне рефлексивна: по
отношению к своим выводам, а также по отношению к возможностям своей рефлексии.
Психоанализ же делает индивидов удобными, конформными, свободными в
определенных границах, в границах своего языка, своих понятий, в границах уже
данного общественного состояния. На это указывает, прежде всего, контекст
появления и функционирования психоанализа и вообще психологии.
Природа человека - это
то, что производится властью, это нормальность. Современная природа человека –
это свободная (в выборе), самореализующаяся, рефлексивная, творческая личность.
Именно такой индивид наиболее продуктивен. Однако, философия лежит за пределами
продуктивности, за пределами «природы человека», поскольку сомневается в самих
основаниях настоящего.
Литература
1.
de Board R. The Psychoanalysis of Organizations / R. de Board // Tavistock Publications: London and New York. – 1978
2. Miller P. Governing the
Present Administering Economic, Social and Personal Life / P. Miller, N. Rose //
Polity Press. – 2008
3.
Rose N. Inventing
Our Selves: Psychology, Power, and Personhood / N. Rose // New York:
Cambridge University Press. – 1996
Комментариев нет:
Отправить комментарий